http://zina-korzina.livejournal.com ...Я хочу начать с книги «Азарт и стыд семидесятых». Композиция выстроена нехитрым образом - в виде реальных воспоминаний на предложенные темы - Высоцкий, книги, театр, диссидентство... Практически ни слова про шмотьё и музон (я имею в виду гастроли 'Boney-M' в Москве или там доставаие пластинок Челентаны). Своими воспоминаниями делились не бухгалтера́ с овощебаз и не водители машин-бетономешалок. А самая рафинированная интеллигенция - врачи, педагоги, физики... Все эти люди говорили, по сути, об одном и том же: 1970-е годы были затхлыми и душными и, вместе с тем - эмоционально и интеллектуально насыщенными.
В одной из статей о 1970-х была хорошая мысль о «внутренней эмиграции» - человек эпохи Застоя мог уйти в себя и закрыть дверь. В моём детстве было много таких людей - они жили по соседству, бродили по осенним бульварам (с этюдником), выходили из букинистических магазинов с прижизненными изданиями Ходасевича. Они были сами по себе и немножко с краю. По утрам у них не орало бодрое радио с молодыми голосами ВИА, а одна из таких дам недавно призналась, что посмотрела «Афоню» и «Служебный роман» только сейчас - в возрасте 56 лет, найдя, впрочем, что фильмы совершенно очаровательны. «Мне тогда не пришло бы в голову пойти на такое кино!» - сказала она. Снобизм? Не думаю - просто эти люди действительно витали в иных сферах.
читать дальше
...Их интересы были многообразны и уникальны - от Упанишад до Агаты Кристи (которую читали, разумеется, в подлиннике). Интеллигенция 1970-х узнавала «своих» вовсе не по глазам, а по двум-трём брошенным фразам. Говорили словами-символами: Шагал, Шнитке, Таганка, «Иностранная литература», Андрей Рублёв, йога, «Мастер и Маргарита». Их мужчины предпочитали бороды, растянутые свитера и длинные шарфы. Их женщины «носили» умные лица. Разумеется, все они были диссидентами - одни совсем чуть-чуть, другие - на полную катушку. Диссидентство имело широкий спектр - от ироничного отношения к фразе «Коммунизм победит!» до открытого несогласия с курсом Партии и Правительства. От равнодушия до агрессии. Конечно, их тоже прижимали и даже - сажали. Но крайне редко. Это нужно было очень насолить Совдепу, чтобы он принял радикальные меры... Многие не выдерживали даже слабенькой, лояльной диктатурки - уезжали в Америку, в Израиль, в ФРГ.
...Интеллектуализм был в очевидной моде - как джинсы или 'ABBA'. Недаром каждый бармен пытался раздобыть Сименона, Золя и Булгакова. Не для чтения - для заполнения полок элитного гарнитура системы «стенка». Девицы, работавшие в книжных магазинах, считались весьма престижными подругами - они могли «свистнуть» своим друзьям, что завезли дефицитного Мопассана. Если интеллектуализм 1960-х был нарочитым, всеобще-обязательным и с физ-мат уклоном, то в 1970-х всё изменилось - быть умным сделалось необязательно, зато - модно, элитно, престижно. Уклон тоже поменялся - стал сугубо гуманитарным. Часть интеллигенции красиво отгородилась от тех, кто всё ещё верил в то, что коммунизм неизбежен и слушал по утрам бодряческого Хиля. Впрочем, от фанатов Аллы Борисовны и любителей загран-жвачек они тоже активно дистанцировались. Хороший тон - быть погружённым в себя, искать смысл жизни «...под музыку Вивальди».
Они умели фильтровать информацию, абстрагироваться от лозунговости передовиц, пропускать мимо ушей последнее решение Пленума. Да и какое им дело до того, что «свободолюбивый народ Никарагуа выражает озабоченность действиями...израильской военщины...», а «...трудящиеся колхоза «Красный кое-как» гневно осудили кровавый режим Пол Пота и антинародную политику тори». Интеллигенция 1970-х уютно жила в мире книг и музыки. Разговоры при свечах, прогулки по Летнему Саду. Ах да, в этой среде были распространены адюльтеры. Нет, конечно, не разврат, но достаточно вольные (по советским меркам) отношения. Некоторые научно-одарённые дамы так и прыгали от одного гения - к другому. Искали смыслы, вникали в звуки и рифмы - заодно спали вместе...
И вот тут возникает момент истины - Советская Власть и общество в целом позволяли людям быть отрешёнными, умствовать, читать стихи, да и вообще не упираться. Более того - в какой-то мере происходило пестование этого сорта людей - они были полуофициальными героями эпохи. Полагаю, они в какой-то мере заняли долго пустовавшую нишу - нишу аристократов.
...Женщина с задумчивым лицом сделалась иконой стиля. Сравните предложенные лица из журнала мод с аналогичными западными или даже - из соцстран! Вот, например, болгарка. Везде на лицах фотомоделей - налёт «эпохи диско», но только не в СССР. И дело вовсе не в пресловутой ханжеской морали, не позволявшей советским девушкам быть sexy или просто - смазливыми цыпами/кисами! Дело именно в моде на мозги, в моде на аристократизм вкусов и умение отвлечённо мыслить. Ведь та же Таганка считалась именно модным театром, а доставание книг - вполне респектабельным «бизнесом». Не говоря уж о добывании икон и антиквариата... А как любая мода иной раз скатывается в кич, так и мода на мозги иной раз превращалась в моду на заумь...
И вот, что интересно, именно книжные умники - «семидесятники» стояли у истоков Перестройки. Вернее так - именно они наиболее горячо её поддержали, именно они громче других скандировали имя Ельцина и бегали на митинги в его поддержку. Им Совдеп дал возможность жить своей жизнью, погружаться в грёзы и по большому счёту - ничего не делать в своих пыльных НИИ. Совдеп терпеливо не замечал шалости своих наиболее талантливых «детей», позволяя им жить напряжённой духовной жизнью. Не хочешь ходить строем? Не ходи, сиди - рисуй. Но не возникай! Ибо ты - нужен, даже такой, ибо умный. Но интеллигенции 1970-х катастрофически не хватало свободы и информационных возможностей - было много закрытых тем. Звёздным часом «семидесятников» была вторая половина 1980-х - отворили, разрешили, запустили всё, о чём они мечтали на своих кухнях и в лабораториях.
Однако плодами Перестройки и воспоследовавшего за ней капитализма воспользовались далеко не все - многие даже успели разочароваться и превратиться в ярых «совков». Оказалось, что вместе с возможностью читать пастернаковского «...Живаго», появилось столько всего аморально-попсового и бесталанно-примитивного, что впору опять уезжать во «внутреннюю эмиграцию». Кроме того, новая мораль потребовала от общества (и от интеллигенции - тоже!) совершенно иных добродетелей - предприимчивости, активности, повышенной уживаемости и умения себя подать (а также - продать). А «семидесятники» оказались не готовы - они привыкли читать Теннесси Уильямса, а в между делом - что-то там изобретать в своём КБ. Новое время всё перевернуло с ног на голову - работа, вернее - зарабатывание сделалось Абсолютом, трудоголизм - обязанностью. Созерцать стало некогда и, разумеется, немодно.
Этот тип людей постепенно «уходит», исчезает за ненадобностью. Растворяется в осенней тишине московских переулков. Впрочем, тех переулков тоже давным-давно нет.