Внимание!
вторник, 10 января 2012
Знания в массы!
Джон Морган и финансовый кризис 1907 года.
Вначале ХХ века, благодаря росту могущества монополий, снова возникли предпосылки к созданию частного центрального банка США. Тайным агентом влияния Ротшильдов в США стал Морган(хотя твердых доказательств этому нет). Официально, Морган считался в начале ХХ века самым богатым человеком в США. Но на самом деле он владел лишь 19% своих компаний. Это раскрылось после того, как было опубликовано его завещание. Банкиры рассчитывали устроить в Америке искуственный финансовый «кризис» и, таким образом, сосредоточить внимание правящей элиты и рядовых американцев на сомнительной необходимости учреждения нового центрального банка. Требовалось внедрить в массовое сознание мысль, что якобы только центральный банк в состоянии стабилизировать экономику и предотвратить банкротства небольших частных банков.
читать дальше
Морган в то время был самым богатым банкиром Америки. Именно он финансировал нефтяную империю Рокфеллеров «Стандард Ойл», сталелитейную компанию Эндрю Карнеги, а также множество других компаний в самых разных отраслях промышленности. Кроме того, его отец Джулиус Морган, был финансовым посредником США в Англии. После смерти отца Морган взял к себе на работу его британского партнера, Эдварда Гринфелла, долгое время занимавшего пост члена Совета Директоров Банка Англии. История свидетельствует, что после смерти Моргана его состояние оценивалось всего в несколько миллионов долларов. А большая часть ценных бумаг, которые как многие думали, ему принадлежали, на самом деле являлась собственностью других людей.
К 1907 году, через год после переизбрания Рузвельта, Морган решил, что настало время позабоиться о создании нового частного центрального банка. Объединив финансовые усилия, Морган и стоявшие за ним Ротшильды, были способны тайно спровоцировать обвал фондового рынка. В то время тысячи небольших банков по всей стране испытывали огромный недостаток в собственных средствах - благодаря принципу работы с частичным обеспечением сумма резервов многих из них составляла менее 1%. Поэтому всего через несколько дней после фондового кризиса люди по всей стране бросились снимать деньги из банков. В этот момент Морган сделал громкий жест, выступив перед общественностью с предложением помочь шатающейся американской экономике и «больным» банкам с помощью своих капиталов. Это было самым ужасным предложением – гораздо хуже, чем даже банковские операции с частичным обеспечением. Но Конгресс его поддержал. Морган напечатал с помощью своего банка 200 млн. не обеспеченных резервами долларовых банкнот. Он снабдил этой бумагой экономику, а часть послал в свои филиалы для выдачи кредитов под процент.
Замысел Моргана оказался успешным. Вскоре американцы снова обрели доверие к доллару. Но в результате всех этих операций контроль над денежной массой вновь перешёл в руки нескольких крупных банкиров. В 1908 году «кризис» прекратился. Моргана как героя в Принстонском университете чествовал новый президент Вудро Вильсон, следующими словами: «Всех наших проблем можно было бы избежать, если бы мы назначили специальный комитет из 6-7 государственных мужей, таких как Джи Пи Морган, чтобы решать проблемы нашей страны».
Позже в американских учебниках по экономике будут объяснять создание Федерального Резерва как непосредственный результат кризиса 1907 года. «После тревожной эпидемии банкротств кредитных учреждений страна раз и навсегда «насытилась» анархией неустойчивых частных банков». Однако конгрессмен-республиканец от Минессоты Чарльз Линдберг позже говорил о том, что кризис 1907 года в действительности был аферой: «Тех, кто был неугоден менялам, можно было «выдавить» из бизнеса. И люди боялись требовать изменения банковского и валютного законодательства, которое «денежный трест» формировал «под себя».
Таким образом, со времени выхода Национального закона о банках 1863 года, крупные банкиры создали несколько искусственных кризисов. Целью этих действий было не только лишить американский народ собственности, но и позже утверждать, что национальная банковская система настолько неустойчива, что нуждается в консолидации. Другими словами, в создании нового центрального банка.
Встреча на острове Джекил. План Олдриджа.
Сразу после кризиса 1907 года президент Теодор Рузвельт подписал постановление о создании нового органа под названием Национальная Денежная Комиссия. В её задачи входило изучение состояния дел в банковской системе и выработка рекомендаций Конгрессу. И, конечно, Комиссия была под завязку нашпигована друзьями и коллегами Моргана. Председателем был назначен сенатор Нельсон Олдридж из Род-Айленда. Он представлял интересы богатейших банковских семей Америки, проживавших в штате Род-Айленд. Его дочь Мэри была замужем за Джоном Рокфеллером-младшим. Последние нажили вместе пять сыновей – Джона, Нельсона, ставшего в 1974 году вице-президентом компании; Лоренса; Уитропа и Дэвида, будущего председателя Совета по Международным Отношениям Конгресса и председателя правления «Чэйс Манхэттэн Банк».
Как только была создана Национальная Денежная Комиссия, сенатор Олдридж отправился в двухгодичное турне по Западной Европе, в течение которого провел множество встреч и консультаций с руководителями и акционерами частных центральных банков Британии, Франции и Германии. Общие расходы только на его турне составили громадную по тем временам сумму 300 тысяч долларов. Вскоре после его возвращения, вечером 22 ноября 1910 года, его богатые друзья заказали сенатору специальный железнодорожный вагон, чтобы в обстановке строгой секретности собраться вместе на острове Джекил, находящемся недалеко от берегов Джорджии. Вместе с группой прибыл Пол Уорберг. Инвестиционная компания Kuhn Lobben Company предложила ему зарплату 500 тычяч долларов в год только для того, чтобы он лоббировал создание в Америке частного центрального банка.
Партнером Уорберга в этом деле был Джейкоб Шифф, правнук Шиффа, некогда жившего с семьей Ротшильдов во Франкфурте под одной крышей. Шифф в это время как раз занимался «размещением» 20 миллионов долларов, переданных ему для финансирования свержения династии Романовых в России(об этом потом).
Характерно, что эти три европейских банковских семьи – Ротшильды, Уорберги и Шиффы, – были, так же как и их американские партнеры – Морганы, Рокфеллеры и Олдриджи, издавна связаны между собой семейными узами.
Меры по обеспечению секретности были настолько строгими, что даже семь основных участников встречи были строго предупреждены о том, что они должны пользоваться только именами, дабы слуги не могли узнать их по фамилиям. Гораздо позже один из участников событий, президент National Citibank of New York и представитель семьи Рокфеллеров Фрэнк Бандурлип подтвердил свою поездку на остров Джекил в номере газеты Saturday Evening Post от 9 февраля 1935: «Как всякий заговорщик, я действовал скрытно и даже тайно. Мы понимали, что огласки просто не должно быть. Или все наши затраченные усилия и время пропадут даром. Если бы то, что наша группа собиралась для выработки проекта закона о банках, стало достоянием общественности, у законопроекта бы просто не осталось шансов пройти через Конгресс».
Участники встречи прибыли на остров Джекил, чтобы найти пути для достижения своей главной цели – как учредить собственный частный центральный банк. Но были и другие вопросы, также нуждавшиеся в решении. Прежде всего, они касались быстро сокращающейся доли крупных национальных банков на американском рынке.
Во-первых, за первое десятилетие XX века общее количество банков в США удвоилось и составило 20 тысяч. Однако к 1913 году только 29% из общего числа составляли национальные банки, которые хранили 57% всех депозитов страны. Позже в интервью для журнала Magazine сенатор Олдридж признал: «До ратификации Закона о банках банкиры Нью-Йорка владели резервами только этого города. Сейчас мы способны контролировать резервы всей страны». Поэтому нужно было что-то предпринять, чтобы взять всю банковскую систему под контроль. Ведь, как образно выразился Джон Д.Рокфеллер: «Конкуренция это грех».
Во-вторых, экономика страны настолько укрепилась, что корпорации начали финансировать дальнейшее расширение бизнеса из собственных прибылей, вместо того чтобы брать огромные кредиты в крупных банках. За первые 10 лет нового века примерно 70% корпоративного финансирования было произведено за счет прибылей. Другими словами, американская экономика становилась независимой от банковского капитала и этой тенденции следовало положить конец.
Все участники совещания понимали, что для вышеприведенных проблем следует выработать жизнеспособные решения. Однако прежде следовало решить вопрос о «связях с общественностью», иными словами, придумать название нового учреждения. Дискуссии по этому вопросу проходили в одном из конференц-залов отеля, известного сегодня как Jekyll Island Club Hotel. Олдридж настаивал на том, что в названии нового центрального банка не должно фигурировать даже слова «банк». Уорберг хотел назвать новый закон «Законом о Национальном Резерве» или «Законом о Федеральном Резерве». Смысл заключался не только в том, чтобы создать впечатление того, что новый центральный банк не будет кредитовать банки, но и в том, чтобы скрыть его монопольное положение. Уверенный в своем политическом влиянии Олдридж настаивал на том, чтобы закон звучал как «Закон Олдриджа».
После девяти дней дебатов на острове Джекил группа разошлась. По ее замыслу новый центральный банк должен был стать очень похожим на то, что уже было в истории США:
1)Он должен был получить монопольное право распоряжаться валютой США
2) Он мог создавать деньги из «воздуха»
В чем заключался главный интерес банкиров, чьи представители устроили тайную встречу на острове Джекил? Вот в чём:
1.Новый закон направил банковскую реформу в нужном и выгодном им направлении
2.Он поставил заслон возвращению механизма финансирования правительственных расходов не обремененными долгом «зелеными спинками» Линкольна. Основанный на выпуске облигаций механизм финансирования расходов бюджета, навязанный Линкольну уже после создания «зеленых спинок», приобрел силу закона.
3.Он дал банкирам право на создание 90% американских денег, основанных лишь на частичном обеспечении, которые они затем выдают в кредит под процент, еще более увеличивая объем необеспеченной резервами денежной массы.
4. Он сосредоточил управление всей денежной массой страны в руках горстки могущественных финансистов.
5. Он создал новый частный центральный банк, практически неподвластный эффективному государственному контролю.
Вскоре после создания Федерального Резерва именно инициированное им сильное сокращение денежной массы вызвало Великую Депрессию. С тех пор независимость центрального банка еще более возросла благодаря выпущенным в расширение «Закона о Федеральном Резерве» законодательным актам.
Чтобы создать для широкой общественности видимость того, что правительство сохраняет контроль над Федеральным Резервом, в плане банкиров предусматривалось, что им будет управлять Совет Директоров, назначаемый президентом и ратифицируемый Сенатом. Банкирам оставалось только заручиться поддержкой людей, влияющих на назначение Совета Директоров. Это оказалось несложно – ведь банкиры владеют большими деньгами, а на деньги можно просто купить «дружбу» и расположение политиков.
Между тем, после памятной встречи на острове Джекил банкиры всерьез принялись за обработку общественного мнения. Крупные нью-йоркские банкиры совместно учредили фонд размером в 5 миллионов долларов для того, чтобы «помочь» профессорам известных университетов теоретически обосновать создание нового банка. Одним из первых апологетов Федерального Резерва стал сам президент Вудро Вильсон, выступивший с хвалебной речью в Принстоне. Однако задумка банкиров не сработала. Сенатор Олдридж был вскоре изобличен как агент банкиров. Законопроект был признан выгодным только «денежному тресту». Конгрессмен Линдберг во время прений в Конгрессе изложил свою точку зрения следующим образом: «План Олдриджа создан на Уолл Стрите. Он значит, что если понадобится держать людей в страхе, будет вызван новый кризис. Правительство платит Олдриджу за то, чтобы он представлял интересы народа. Вместо этого он предлагает план, направленный на интересы денежных монополий».
Руководство республиканцев, будучи не уверенным в том, что закон будет одобрен Конгрессом, не спешило выдвигать законопроект на голосование. Тогда банкиры перешли к альтернативному плану – выдвижению аналогичного предложения со стороны демократов. Они стали финансировать Вудро Вильсона как своего избранника в стане демократов. Как пишет американский историк Джеймс Перфофф, следить за «должным образованием» Вильсона был поставлен финансист с Уолл Стрита Дональд Барух. Он привел Вильсона в штаб демократов в Нью-Йорке в 1912 году как «бычка на веревочке... Вилсон получил курс «индоктринации» от собравшихся там политических лидеров…».
Теперь мизансцена для запланированного спектакля была поставлена, а банкиры снова готовы к учреждению своего частного центрального банка.
Закон о Федеральном Резерве 1913 года.
Во время новой президентской кампании демократы изо всех сил делали вид, что они являются противниками законопроекта, предложенного Олдриджем. Как сказал 20 лет спустя член Палаты представителей Луи Макфедден, сам демократ и бывший председатель Комитета по банкам и валюте:
«Законопроект Олдрича был отвергнут в своей основе после избрания президентом Вудро Уилсона. Лица, стоявшие во главе партии демократов, пообещали народу, что пока они будут у власти, центральному банку не бывать.
Через 13 месяцев обещание было нарушено и администрация Уилсона при активном участии самых зловещих фигур с Уолл Стрита учредила в нашей свободной стране траченную молью организацию монархического «королевского» типа, дабы держать под контролем всю страну сверху донизу и эксплуатировать нас от колыбели до гробовой доски»
Вскоре после избрания Вильсона президентом, «Морган, Уорберг, Барух и компания» начали реализацию другого плана, названного Уорбергом «Федеральная резервная система». Демократическая партия приветствовала новый законопроект, прозванный Glass Owen Bill, как нечто радикально отличающееся от законопроекта Олдриджа. На самом деле этот документ по всем основным признакам был практически идентичен предыдущему. Заявления демократов оказались столь наигранно категоричны и убедительны, что Пол Уорберг, автор обоих законопроектов, был вынужден выступить с обращением к своим подкупленным друзьям в Конгрессе с заверением в том, что оба документа фактически одинаковы: «Если отмести чисто внешние различия, затрагивающие только «шелуху», мы обнаружим, что «зерна» обеих предлагаемых систем очень похожи и логически взаимосвязаны».
Однако это признание предназначалось только для избранных ушей. Публично финансовые воротилы в лице сенатора Олдриджа и Фрэнка Бандурлипа, президента принадлежавшего Рокфеллерам National Citibank of New York (и одного из участников встречи на острове Джекил) выступил против Федеральной резервной системы. Тем не менее, годы спустя Бандурлип признался газете Saturday Evening Post, что оба эти документа ничем друг от друга не отличались: «Хотя законопроект о Федеральном резерве, предложенный Олдриджем был отвергнут, все его важнейшие моменты сохранились в окончательно одобренном варианте».
Когда Конгресс наконец подошел к голосованию по поводу нового законопроекта, для консультаций был вызван юрист из Огайо по имени Альфред Кроузер. Последний ясно представлял родственный характер обоих документов: «Данный законопроект… облекает в букву закона то, к чему последние 25 лет стремились Уолл Стрит и крупные банки – частный, а не общественный контроль за национальной валютой. Поскольку Glass Owen Bill может с этим справиться так же хорошо, как и законопроект Олдрича, то оба документа в случае их реализации отбирают у правительства и народа всякий эффективный механизм контроля над общественными деньгами и передают банкам исключительное и чреватое опасностью право делать национальную денежную массу недостаточной или избыточной».
Во время парламентских прений по данному вопросу, некоторые сенаторы жаловались на то, что банки пытаются использовать свою финансовую власть для того, чтобы повлиять на исход обсуждений. Вопреки всем обвинениям в обмане и коррупции, законопроект был в конечном итоге одобрен Сенатом 22 декабря 1913 года. Это случилось вскоре после того, как большинство сенаторов удалились на Рождественские каникулы, получив от политического руководства заверения о том, что все важные решения будут приниматься только после Нового года.
В тот день когда законопроект о Федеральном Резерве был одобрен, конгрессмен Линдберг выступил с эмоциональной речью, предупреждая сограждан о том, что «этот закон создает самую большую на Земле монополию. Подписанный президентом законопроект легализует невидимое правительство Власти Денег. Люди могут этого сразу не разобрать, но судный день отодвигается лишь на несколько лет… Этим законом реализуется тягчайшее в истории США преступление законодательной власти».
Незадолго до этого Конгресс США окончательно одобрил законопроект о подоходном налоге. Мало кто тогда понимал насколько тесно эти два законопроекта переплетены между собой. Всё дело в том, что закон о подоходном налоге, вместе с законом о Федеральном Резерве, помог банкирам выстроить систему, способную генерировать практически неограниченный долг федерального правительства.
В те годы федеральное правительство было относительно небольшим. И до принятия закона о подоходном налоге практически единственным источником поступлений в бюджет оставались тарифы и акцизы. Теперь же, как это в свое время происходило с Банком Англии, процентные платежи обеспечивались прямым налогообложением граждан. Банкиры понимали, что если им придется рассчитывать только на взносы штатов, то рано или поздно власти штатов взбунтуются и либо откажутся платить процент за пользование своими же деньгами, либо окажут политическое давление на федеральное правительство с целью снижения суммы долга.
Любопытно, что в 1895 году Верховный Суд США признал подобный подоходный налог неконституционным. По той же причине в 1909 году он отверг даже закон о налоге на прибыль корпораций. В конечном итоге сенатор Олдридж поспешил предложить Сенату внести в Конституцию поправку, которая бы позволила ратифицировать подоходный налог. Финансовые воротилы попытались внести в Конституцию «16-ую поправку», текст которой затем был предложен на рассмотрение законодателям штатов. Противники этой поправки утверждают, что она так и не была ратифицирована необходимым количеством голосов региональных законодателей.
Банкиры не теряли времени даром. К октябрю 1913 года сенатор Олдридж смог быстро провести Закон о подоходном налоге через Конгресс. Без права прямого налогообложения американских граждан в обход мнения штатов Закон о Федеральном резерве был бы далеко не так выгоден тем, кто стремился сильнее закабалить Америку.
Через год после выхода «Закона о Федеральном Резерве» конгрессмен Линдберг объяснил, каким образом эта организация создает кризисы и «депрессии» и использует его в своих интересах: «Чтобы поднять цены, всё, что требуется от Федерального Резерва это снизить учетную ставку. Вследствие чего происходит прилив в экономику кредитных средств и бум на фондовом рынке. Затем, когда… бизнесмены привыкают к данным условиям, Федеральный Резерв может оборвать их кажущееся процветание внезапным повышением учетных ставок».
«С помощью политики учетных ставок он может раскачивать рынок взад-вперед или вызывать резкие изменения в экономике резким повышением разницы ставок. В любом случае Федеральный Резерв будет обладать внутренней информацией о грядущих изменениях финансовой политики и заблаговременно знать о будущих изменениях, как в сторону улучшения, так и ухудшения финансовой конъюнктуры».
«Эта странная, но наиболее опасная синекура, когда-либо дававшаяся на откуп особому привилегированному классу людей каким-либо из правительств в истории человечества».
«Это частная организация, управляющаяся с единственной целью получения максимальной прибыли от денег, принадлежащих другим»
«Они знают заранее, когда выгоднее вызвать финансовый кризис. Им также известно, когда его нужно остановить. Как инфляция, так и дефляция хороши, когда контролируешь финансы».
Конгрессмен Линдберг оказался практически во всём. Ему удалось подметить интересный факт – всего через год Федеральный Резерв захватил рынок золота: «Федеральный Резерв уже захватил рынок золота и золотых сертификатов».
Линдберг был не единственным противником Федерального Резерва. Луи Макфедден, бывший в 1920-1931 гг. председателем Комитета по банкам и валюте Палаты представителей, отметил, что Федеральный резерв «…создал сверхгосударство, управляемое международными банкирами и промышленниками, объединившимися для того, чтобы поработить мир ради собственной наживы».
Заметьте, как точно Макфедден разглядел международный характер акционеров Федерального Резерва. Райт Патман из штата Техас, другой председатель Комитета по банкам и валюте Палаты представителей в 60-е годы, сказал следующее: «В современных Соединенных Штатах на самом деле два правительства… Есть установленное законом правительство… и существует независимое, неподконтрольное и неподдающееся координации правительство в виде Федерального Резерва, отправляющее денежную власть, закрепленную Конституцией за Конгрессом».
Через три года после выхода «Закона о Федеральном Резерве» даже у президента Вильсона появились сомнения в том, что этот закон был благом для страны: «Мы приобрели одно из самых неуправляемых и самых зависимых правительств в цивилизованном мире. Это больше не правительство свободы выражения мнений, не правительство, отражающее волю большинства, а правительство, навязывающее нам решения горстки «сильных мира сего».
«Некоторые из наиболее влиятельных в Соединенных Штатах коммерсантов и промышленников чего-то страшатся. Они чувствуют, что существует некая власть столь организованная, столь тайная, столь вездесущая, столь мощная и всеобъемлющая, что, даже если они имеют что-то против, лучше держать свои мысли при себе»
Перед своей смертью в 1924 году Вудро Вильсон осознал, какой вред он нанес Америке: «Я ненамеренно разрушил свое правительство».
Благодаря закону о Федеральном Резерве, крупные банкиры, наживающие огромные капиталы на манипуляциях с количеством денег в обращении, получили свой новый частный центральный банк в США. Принадлежавшая им пресса приветствовала ратификацию «Закона о Федеральном Резерве» 1913 года. В газетах того времени можно было прочитать громкие фразы, вроде «…теперь депрессии можно будет научно предотвращать!». В реальности всё было наоборот, благодаря этому закону кое-кто получил возможность депрессии создавать.
Как раз к тому времени, когда в США был проведен закон о Федеральном Резерве, в Европе возникли предпосылки для новой большой войны за передел мира, которая давала банкирам шанс еще больше увеличить свои капиталы и распространить своё влияние на новые страны. Но об этом позже.
http://d-prospero.livejournal.com
Вначале ХХ века, благодаря росту могущества монополий, снова возникли предпосылки к созданию частного центрального банка США. Тайным агентом влияния Ротшильдов в США стал Морган(хотя твердых доказательств этому нет). Официально, Морган считался в начале ХХ века самым богатым человеком в США. Но на самом деле он владел лишь 19% своих компаний. Это раскрылось после того, как было опубликовано его завещание. Банкиры рассчитывали устроить в Америке искуственный финансовый «кризис» и, таким образом, сосредоточить внимание правящей элиты и рядовых американцев на сомнительной необходимости учреждения нового центрального банка. Требовалось внедрить в массовое сознание мысль, что якобы только центральный банк в состоянии стабилизировать экономику и предотвратить банкротства небольших частных банков.
читать дальше
Морган в то время был самым богатым банкиром Америки. Именно он финансировал нефтяную империю Рокфеллеров «Стандард Ойл», сталелитейную компанию Эндрю Карнеги, а также множество других компаний в самых разных отраслях промышленности. Кроме того, его отец Джулиус Морган, был финансовым посредником США в Англии. После смерти отца Морган взял к себе на работу его британского партнера, Эдварда Гринфелла, долгое время занимавшего пост члена Совета Директоров Банка Англии. История свидетельствует, что после смерти Моргана его состояние оценивалось всего в несколько миллионов долларов. А большая часть ценных бумаг, которые как многие думали, ему принадлежали, на самом деле являлась собственностью других людей.
К 1907 году, через год после переизбрания Рузвельта, Морган решил, что настало время позабоиться о создании нового частного центрального банка. Объединив финансовые усилия, Морган и стоявшие за ним Ротшильды, были способны тайно спровоцировать обвал фондового рынка. В то время тысячи небольших банков по всей стране испытывали огромный недостаток в собственных средствах - благодаря принципу работы с частичным обеспечением сумма резервов многих из них составляла менее 1%. Поэтому всего через несколько дней после фондового кризиса люди по всей стране бросились снимать деньги из банков. В этот момент Морган сделал громкий жест, выступив перед общественностью с предложением помочь шатающейся американской экономике и «больным» банкам с помощью своих капиталов. Это было самым ужасным предложением – гораздо хуже, чем даже банковские операции с частичным обеспечением. Но Конгресс его поддержал. Морган напечатал с помощью своего банка 200 млн. не обеспеченных резервами долларовых банкнот. Он снабдил этой бумагой экономику, а часть послал в свои филиалы для выдачи кредитов под процент.
Замысел Моргана оказался успешным. Вскоре американцы снова обрели доверие к доллару. Но в результате всех этих операций контроль над денежной массой вновь перешёл в руки нескольких крупных банкиров. В 1908 году «кризис» прекратился. Моргана как героя в Принстонском университете чествовал новый президент Вудро Вильсон, следующими словами: «Всех наших проблем можно было бы избежать, если бы мы назначили специальный комитет из 6-7 государственных мужей, таких как Джи Пи Морган, чтобы решать проблемы нашей страны».
Позже в американских учебниках по экономике будут объяснять создание Федерального Резерва как непосредственный результат кризиса 1907 года. «После тревожной эпидемии банкротств кредитных учреждений страна раз и навсегда «насытилась» анархией неустойчивых частных банков». Однако конгрессмен-республиканец от Минессоты Чарльз Линдберг позже говорил о том, что кризис 1907 года в действительности был аферой: «Тех, кто был неугоден менялам, можно было «выдавить» из бизнеса. И люди боялись требовать изменения банковского и валютного законодательства, которое «денежный трест» формировал «под себя».
Таким образом, со времени выхода Национального закона о банках 1863 года, крупные банкиры создали несколько искусственных кризисов. Целью этих действий было не только лишить американский народ собственности, но и позже утверждать, что национальная банковская система настолько неустойчива, что нуждается в консолидации. Другими словами, в создании нового центрального банка.
Встреча на острове Джекил. План Олдриджа.
Сразу после кризиса 1907 года президент Теодор Рузвельт подписал постановление о создании нового органа под названием Национальная Денежная Комиссия. В её задачи входило изучение состояния дел в банковской системе и выработка рекомендаций Конгрессу. И, конечно, Комиссия была под завязку нашпигована друзьями и коллегами Моргана. Председателем был назначен сенатор Нельсон Олдридж из Род-Айленда. Он представлял интересы богатейших банковских семей Америки, проживавших в штате Род-Айленд. Его дочь Мэри была замужем за Джоном Рокфеллером-младшим. Последние нажили вместе пять сыновей – Джона, Нельсона, ставшего в 1974 году вице-президентом компании; Лоренса; Уитропа и Дэвида, будущего председателя Совета по Международным Отношениям Конгресса и председателя правления «Чэйс Манхэттэн Банк».
Как только была создана Национальная Денежная Комиссия, сенатор Олдридж отправился в двухгодичное турне по Западной Европе, в течение которого провел множество встреч и консультаций с руководителями и акционерами частных центральных банков Британии, Франции и Германии. Общие расходы только на его турне составили громадную по тем временам сумму 300 тысяч долларов. Вскоре после его возвращения, вечером 22 ноября 1910 года, его богатые друзья заказали сенатору специальный железнодорожный вагон, чтобы в обстановке строгой секретности собраться вместе на острове Джекил, находящемся недалеко от берегов Джорджии. Вместе с группой прибыл Пол Уорберг. Инвестиционная компания Kuhn Lobben Company предложила ему зарплату 500 тычяч долларов в год только для того, чтобы он лоббировал создание в Америке частного центрального банка.
Партнером Уорберга в этом деле был Джейкоб Шифф, правнук Шиффа, некогда жившего с семьей Ротшильдов во Франкфурте под одной крышей. Шифф в это время как раз занимался «размещением» 20 миллионов долларов, переданных ему для финансирования свержения династии Романовых в России(об этом потом).
Характерно, что эти три европейских банковских семьи – Ротшильды, Уорберги и Шиффы, – были, так же как и их американские партнеры – Морганы, Рокфеллеры и Олдриджи, издавна связаны между собой семейными узами.
Меры по обеспечению секретности были настолько строгими, что даже семь основных участников встречи были строго предупреждены о том, что они должны пользоваться только именами, дабы слуги не могли узнать их по фамилиям. Гораздо позже один из участников событий, президент National Citibank of New York и представитель семьи Рокфеллеров Фрэнк Бандурлип подтвердил свою поездку на остров Джекил в номере газеты Saturday Evening Post от 9 февраля 1935: «Как всякий заговорщик, я действовал скрытно и даже тайно. Мы понимали, что огласки просто не должно быть. Или все наши затраченные усилия и время пропадут даром. Если бы то, что наша группа собиралась для выработки проекта закона о банках, стало достоянием общественности, у законопроекта бы просто не осталось шансов пройти через Конгресс».
Участники встречи прибыли на остров Джекил, чтобы найти пути для достижения своей главной цели – как учредить собственный частный центральный банк. Но были и другие вопросы, также нуждавшиеся в решении. Прежде всего, они касались быстро сокращающейся доли крупных национальных банков на американском рынке.
Во-первых, за первое десятилетие XX века общее количество банков в США удвоилось и составило 20 тысяч. Однако к 1913 году только 29% из общего числа составляли национальные банки, которые хранили 57% всех депозитов страны. Позже в интервью для журнала Magazine сенатор Олдридж признал: «До ратификации Закона о банках банкиры Нью-Йорка владели резервами только этого города. Сейчас мы способны контролировать резервы всей страны». Поэтому нужно было что-то предпринять, чтобы взять всю банковскую систему под контроль. Ведь, как образно выразился Джон Д.Рокфеллер: «Конкуренция это грех».
Во-вторых, экономика страны настолько укрепилась, что корпорации начали финансировать дальнейшее расширение бизнеса из собственных прибылей, вместо того чтобы брать огромные кредиты в крупных банках. За первые 10 лет нового века примерно 70% корпоративного финансирования было произведено за счет прибылей. Другими словами, американская экономика становилась независимой от банковского капитала и этой тенденции следовало положить конец.
Все участники совещания понимали, что для вышеприведенных проблем следует выработать жизнеспособные решения. Однако прежде следовало решить вопрос о «связях с общественностью», иными словами, придумать название нового учреждения. Дискуссии по этому вопросу проходили в одном из конференц-залов отеля, известного сегодня как Jekyll Island Club Hotel. Олдридж настаивал на том, что в названии нового центрального банка не должно фигурировать даже слова «банк». Уорберг хотел назвать новый закон «Законом о Национальном Резерве» или «Законом о Федеральном Резерве». Смысл заключался не только в том, чтобы создать впечатление того, что новый центральный банк не будет кредитовать банки, но и в том, чтобы скрыть его монопольное положение. Уверенный в своем политическом влиянии Олдридж настаивал на том, чтобы закон звучал как «Закон Олдриджа».
После девяти дней дебатов на острове Джекил группа разошлась. По ее замыслу новый центральный банк должен был стать очень похожим на то, что уже было в истории США:
1)Он должен был получить монопольное право распоряжаться валютой США
2) Он мог создавать деньги из «воздуха»
В чем заключался главный интерес банкиров, чьи представители устроили тайную встречу на острове Джекил? Вот в чём:
1.Новый закон направил банковскую реформу в нужном и выгодном им направлении
2.Он поставил заслон возвращению механизма финансирования правительственных расходов не обремененными долгом «зелеными спинками» Линкольна. Основанный на выпуске облигаций механизм финансирования расходов бюджета, навязанный Линкольну уже после создания «зеленых спинок», приобрел силу закона.
3.Он дал банкирам право на создание 90% американских денег, основанных лишь на частичном обеспечении, которые они затем выдают в кредит под процент, еще более увеличивая объем необеспеченной резервами денежной массы.
4. Он сосредоточил управление всей денежной массой страны в руках горстки могущественных финансистов.
5. Он создал новый частный центральный банк, практически неподвластный эффективному государственному контролю.
Вскоре после создания Федерального Резерва именно инициированное им сильное сокращение денежной массы вызвало Великую Депрессию. С тех пор независимость центрального банка еще более возросла благодаря выпущенным в расширение «Закона о Федеральном Резерве» законодательным актам.
Чтобы создать для широкой общественности видимость того, что правительство сохраняет контроль над Федеральным Резервом, в плане банкиров предусматривалось, что им будет управлять Совет Директоров, назначаемый президентом и ратифицируемый Сенатом. Банкирам оставалось только заручиться поддержкой людей, влияющих на назначение Совета Директоров. Это оказалось несложно – ведь банкиры владеют большими деньгами, а на деньги можно просто купить «дружбу» и расположение политиков.
Между тем, после памятной встречи на острове Джекил банкиры всерьез принялись за обработку общественного мнения. Крупные нью-йоркские банкиры совместно учредили фонд размером в 5 миллионов долларов для того, чтобы «помочь» профессорам известных университетов теоретически обосновать создание нового банка. Одним из первых апологетов Федерального Резерва стал сам президент Вудро Вильсон, выступивший с хвалебной речью в Принстоне. Однако задумка банкиров не сработала. Сенатор Олдридж был вскоре изобличен как агент банкиров. Законопроект был признан выгодным только «денежному тресту». Конгрессмен Линдберг во время прений в Конгрессе изложил свою точку зрения следующим образом: «План Олдриджа создан на Уолл Стрите. Он значит, что если понадобится держать людей в страхе, будет вызван новый кризис. Правительство платит Олдриджу за то, чтобы он представлял интересы народа. Вместо этого он предлагает план, направленный на интересы денежных монополий».
Руководство республиканцев, будучи не уверенным в том, что закон будет одобрен Конгрессом, не спешило выдвигать законопроект на голосование. Тогда банкиры перешли к альтернативному плану – выдвижению аналогичного предложения со стороны демократов. Они стали финансировать Вудро Вильсона как своего избранника в стане демократов. Как пишет американский историк Джеймс Перфофф, следить за «должным образованием» Вильсона был поставлен финансист с Уолл Стрита Дональд Барух. Он привел Вильсона в штаб демократов в Нью-Йорке в 1912 году как «бычка на веревочке... Вилсон получил курс «индоктринации» от собравшихся там политических лидеров…».
Теперь мизансцена для запланированного спектакля была поставлена, а банкиры снова готовы к учреждению своего частного центрального банка.
Закон о Федеральном Резерве 1913 года.
Во время новой президентской кампании демократы изо всех сил делали вид, что они являются противниками законопроекта, предложенного Олдриджем. Как сказал 20 лет спустя член Палаты представителей Луи Макфедден, сам демократ и бывший председатель Комитета по банкам и валюте:
«Законопроект Олдрича был отвергнут в своей основе после избрания президентом Вудро Уилсона. Лица, стоявшие во главе партии демократов, пообещали народу, что пока они будут у власти, центральному банку не бывать.
Через 13 месяцев обещание было нарушено и администрация Уилсона при активном участии самых зловещих фигур с Уолл Стрита учредила в нашей свободной стране траченную молью организацию монархического «королевского» типа, дабы держать под контролем всю страну сверху донизу и эксплуатировать нас от колыбели до гробовой доски»
Вскоре после избрания Вильсона президентом, «Морган, Уорберг, Барух и компания» начали реализацию другого плана, названного Уорбергом «Федеральная резервная система». Демократическая партия приветствовала новый законопроект, прозванный Glass Owen Bill, как нечто радикально отличающееся от законопроекта Олдриджа. На самом деле этот документ по всем основным признакам был практически идентичен предыдущему. Заявления демократов оказались столь наигранно категоричны и убедительны, что Пол Уорберг, автор обоих законопроектов, был вынужден выступить с обращением к своим подкупленным друзьям в Конгрессе с заверением в том, что оба документа фактически одинаковы: «Если отмести чисто внешние различия, затрагивающие только «шелуху», мы обнаружим, что «зерна» обеих предлагаемых систем очень похожи и логически взаимосвязаны».
Однако это признание предназначалось только для избранных ушей. Публично финансовые воротилы в лице сенатора Олдриджа и Фрэнка Бандурлипа, президента принадлежавшего Рокфеллерам National Citibank of New York (и одного из участников встречи на острове Джекил) выступил против Федеральной резервной системы. Тем не менее, годы спустя Бандурлип признался газете Saturday Evening Post, что оба эти документа ничем друг от друга не отличались: «Хотя законопроект о Федеральном резерве, предложенный Олдриджем был отвергнут, все его важнейшие моменты сохранились в окончательно одобренном варианте».
Когда Конгресс наконец подошел к голосованию по поводу нового законопроекта, для консультаций был вызван юрист из Огайо по имени Альфред Кроузер. Последний ясно представлял родственный характер обоих документов: «Данный законопроект… облекает в букву закона то, к чему последние 25 лет стремились Уолл Стрит и крупные банки – частный, а не общественный контроль за национальной валютой. Поскольку Glass Owen Bill может с этим справиться так же хорошо, как и законопроект Олдрича, то оба документа в случае их реализации отбирают у правительства и народа всякий эффективный механизм контроля над общественными деньгами и передают банкам исключительное и чреватое опасностью право делать национальную денежную массу недостаточной или избыточной».
Во время парламентских прений по данному вопросу, некоторые сенаторы жаловались на то, что банки пытаются использовать свою финансовую власть для того, чтобы повлиять на исход обсуждений. Вопреки всем обвинениям в обмане и коррупции, законопроект был в конечном итоге одобрен Сенатом 22 декабря 1913 года. Это случилось вскоре после того, как большинство сенаторов удалились на Рождественские каникулы, получив от политического руководства заверения о том, что все важные решения будут приниматься только после Нового года.
В тот день когда законопроект о Федеральном Резерве был одобрен, конгрессмен Линдберг выступил с эмоциональной речью, предупреждая сограждан о том, что «этот закон создает самую большую на Земле монополию. Подписанный президентом законопроект легализует невидимое правительство Власти Денег. Люди могут этого сразу не разобрать, но судный день отодвигается лишь на несколько лет… Этим законом реализуется тягчайшее в истории США преступление законодательной власти».
Незадолго до этого Конгресс США окончательно одобрил законопроект о подоходном налоге. Мало кто тогда понимал насколько тесно эти два законопроекта переплетены между собой. Всё дело в том, что закон о подоходном налоге, вместе с законом о Федеральном Резерве, помог банкирам выстроить систему, способную генерировать практически неограниченный долг федерального правительства.
В те годы федеральное правительство было относительно небольшим. И до принятия закона о подоходном налоге практически единственным источником поступлений в бюджет оставались тарифы и акцизы. Теперь же, как это в свое время происходило с Банком Англии, процентные платежи обеспечивались прямым налогообложением граждан. Банкиры понимали, что если им придется рассчитывать только на взносы штатов, то рано или поздно власти штатов взбунтуются и либо откажутся платить процент за пользование своими же деньгами, либо окажут политическое давление на федеральное правительство с целью снижения суммы долга.
Любопытно, что в 1895 году Верховный Суд США признал подобный подоходный налог неконституционным. По той же причине в 1909 году он отверг даже закон о налоге на прибыль корпораций. В конечном итоге сенатор Олдридж поспешил предложить Сенату внести в Конституцию поправку, которая бы позволила ратифицировать подоходный налог. Финансовые воротилы попытались внести в Конституцию «16-ую поправку», текст которой затем был предложен на рассмотрение законодателям штатов. Противники этой поправки утверждают, что она так и не была ратифицирована необходимым количеством голосов региональных законодателей.
Банкиры не теряли времени даром. К октябрю 1913 года сенатор Олдридж смог быстро провести Закон о подоходном налоге через Конгресс. Без права прямого налогообложения американских граждан в обход мнения штатов Закон о Федеральном резерве был бы далеко не так выгоден тем, кто стремился сильнее закабалить Америку.
Через год после выхода «Закона о Федеральном Резерве» конгрессмен Линдберг объяснил, каким образом эта организация создает кризисы и «депрессии» и использует его в своих интересах: «Чтобы поднять цены, всё, что требуется от Федерального Резерва это снизить учетную ставку. Вследствие чего происходит прилив в экономику кредитных средств и бум на фондовом рынке. Затем, когда… бизнесмены привыкают к данным условиям, Федеральный Резерв может оборвать их кажущееся процветание внезапным повышением учетных ставок».
«С помощью политики учетных ставок он может раскачивать рынок взад-вперед или вызывать резкие изменения в экономике резким повышением разницы ставок. В любом случае Федеральный Резерв будет обладать внутренней информацией о грядущих изменениях финансовой политики и заблаговременно знать о будущих изменениях, как в сторону улучшения, так и ухудшения финансовой конъюнктуры».
«Эта странная, но наиболее опасная синекура, когда-либо дававшаяся на откуп особому привилегированному классу людей каким-либо из правительств в истории человечества».
«Это частная организация, управляющаяся с единственной целью получения максимальной прибыли от денег, принадлежащих другим»
«Они знают заранее, когда выгоднее вызвать финансовый кризис. Им также известно, когда его нужно остановить. Как инфляция, так и дефляция хороши, когда контролируешь финансы».
Конгрессмен Линдберг оказался практически во всём. Ему удалось подметить интересный факт – всего через год Федеральный Резерв захватил рынок золота: «Федеральный Резерв уже захватил рынок золота и золотых сертификатов».
Линдберг был не единственным противником Федерального Резерва. Луи Макфедден, бывший в 1920-1931 гг. председателем Комитета по банкам и валюте Палаты представителей, отметил, что Федеральный резерв «…создал сверхгосударство, управляемое международными банкирами и промышленниками, объединившимися для того, чтобы поработить мир ради собственной наживы».
Заметьте, как точно Макфедден разглядел международный характер акционеров Федерального Резерва. Райт Патман из штата Техас, другой председатель Комитета по банкам и валюте Палаты представителей в 60-е годы, сказал следующее: «В современных Соединенных Штатах на самом деле два правительства… Есть установленное законом правительство… и существует независимое, неподконтрольное и неподдающееся координации правительство в виде Федерального Резерва, отправляющее денежную власть, закрепленную Конституцией за Конгрессом».
Через три года после выхода «Закона о Федеральном Резерве» даже у президента Вильсона появились сомнения в том, что этот закон был благом для страны: «Мы приобрели одно из самых неуправляемых и самых зависимых правительств в цивилизованном мире. Это больше не правительство свободы выражения мнений, не правительство, отражающее волю большинства, а правительство, навязывающее нам решения горстки «сильных мира сего».
«Некоторые из наиболее влиятельных в Соединенных Штатах коммерсантов и промышленников чего-то страшатся. Они чувствуют, что существует некая власть столь организованная, столь тайная, столь вездесущая, столь мощная и всеобъемлющая, что, даже если они имеют что-то против, лучше держать свои мысли при себе»
Перед своей смертью в 1924 году Вудро Вильсон осознал, какой вред он нанес Америке: «Я ненамеренно разрушил свое правительство».
Благодаря закону о Федеральном Резерве, крупные банкиры, наживающие огромные капиталы на манипуляциях с количеством денег в обращении, получили свой новый частный центральный банк в США. Принадлежавшая им пресса приветствовала ратификацию «Закона о Федеральном Резерве» 1913 года. В газетах того времени можно было прочитать громкие фразы, вроде «…теперь депрессии можно будет научно предотвращать!». В реальности всё было наоборот, благодаря этому закону кое-кто получил возможность депрессии создавать.
Как раз к тому времени, когда в США был проведен закон о Федеральном Резерве, в Европе возникли предпосылки для новой большой войны за передел мира, которая давала банкирам шанс еще больше увеличить свои капиталы и распространить своё влияние на новые страны. Но об этом позже.
http://d-prospero.livejournal.com
@темы: история, Европы, ликбез, не моё, США, политика, экономика
Комментарии
Вставить цитату
Dear Diary, I`m ...
Авторизация
Главное меню