воскресенье, 01 сентября 2013
Знания в массы!
Пишет Луче Чучхе:
Достоевский специфически пишет, его же вроде обвиняют в стилистических багах, и я даже понимаю почему. Все эти нарочитые "истерические" сцены, эти бесконечные монологи. Но все равно понятно, зачем все это, если смотреть на текст с точки зрения того, чего автор хотел добиться и что хотел показать, то наоборот - все как бы и на месте. Т. е. в этом плане все прекрасно.
Но блин, там же все как в жизни. Там _чересчур_ все как в жизни.
Вроде так много условности (ну не говорят обычно люди такими монологами), но с другой стороны - слишком мало условности. То, что принято пропускать, на что принято в литературе не обращать внимания - вот оно, родимое, на первом плане. Почему люди там себя ведут так, как ведут? Да ровно потому, почему люди в жизни так себя ведут, да я сама такая. Все эти виляния, эти ухищрения, эти скачки туда-сюда, эти маленькие заблуждения, строящиеся планы, метания, эмоциональные реакции во всей их мелкой гадостности. Обычно ведь по какому-то молчаливому сговору все это считается слишком мелким для того, чтобы описывать в тексте. Но Достоевский показывает, что нифига, не мелкое, а как раз очень важное. И ведь у него не чернуха (когда пытаются писать "реальность" в мелочах, у многих получается почему-то чернуха), оно именно отвратительно _обычное_. И люди там не плохие, вовсе нет, местами даже хорошие (я не про Мышкина даже). Обычные такие люди. Опять - я сама такая и вокруг меня люди ну примерно такие и есть в основном. Я не про конкретику, конечно, но у Достоевского ведь страстишки эти, одолевающие каждого, разнообразные. Все как в жизни. И, как обычно и бывает, каждому до чужих страстишек дела нет, потому что ну очень уж прет в _свою_ сторону, очень уж свое одолевает. И психически, как мне кажется, народ в основном более-менее нормален, там вон Мышкин больной, а остальные здоровы.
И Достоевский не делает никаких нарочитых "выводов", не занимается морализаторством, даже пока в уста героев ничего такого не вкладывает. Просто вот люди чувствует и действуют так, как чувствуют и действуют - и вот так это выглядит, и вот такое из этого получается. Он просто показывает, и все. Честное слово, лучше бы он морализаторствовал, было бы как-то менее тошно, хоть на что-то отвлечься.
И ведь я сначала не понимала, зачем все это, какого хрена автор все это мне показывает, будто это помехи какие-то. Ну давай уже, автор, переходи к описанию чего-то более значительного, пусть Мышкин куда-нибудь сбежит от них всех и пусть где-то там, не здесь, среди _других_ людей с ним происходит что-то более значительное. Ну какого черта он вообще с ними тусуется, общается, скукотища - меня это раздражало. Ведь в книге, тем более хорошей, должно быть описано обязательно что-то значительное, чтоб вот с первого взгляда было видно, какое оно важное, большое и с какой-нибудь стороны замечательное. Мышкин в "замечательное" вписывался, остальные герои как-то не очень. Потом до меня дошло, что я уже перевалила через две трети романа, а ничего не меняется, так, видно, это не напрасно так, автор так и хотел сделать. Потом до меня дошло - это все и есть "значительное".
Почитаю немного, и сама не знаю, чего хочу. То ли "остановите землю, я сойду", то ли "а сделайте меня не человеком, а кем-нибудь получше, пожалуйста".
URL записи
Достоевский специфически пишет, его же вроде обвиняют в стилистических багах, и я даже понимаю почему. Все эти нарочитые "истерические" сцены, эти бесконечные монологи. Но все равно понятно, зачем все это, если смотреть на текст с точки зрения того, чего автор хотел добиться и что хотел показать, то наоборот - все как бы и на месте. Т. е. в этом плане все прекрасно.
Но блин, там же все как в жизни. Там _чересчур_ все как в жизни.
Вроде так много условности (ну не говорят обычно люди такими монологами), но с другой стороны - слишком мало условности. То, что принято пропускать, на что принято в литературе не обращать внимания - вот оно, родимое, на первом плане. Почему люди там себя ведут так, как ведут? Да ровно потому, почему люди в жизни так себя ведут, да я сама такая. Все эти виляния, эти ухищрения, эти скачки туда-сюда, эти маленькие заблуждения, строящиеся планы, метания, эмоциональные реакции во всей их мелкой гадостности. Обычно ведь по какому-то молчаливому сговору все это считается слишком мелким для того, чтобы описывать в тексте. Но Достоевский показывает, что нифига, не мелкое, а как раз очень важное. И ведь у него не чернуха (когда пытаются писать "реальность" в мелочах, у многих получается почему-то чернуха), оно именно отвратительно _обычное_. И люди там не плохие, вовсе нет, местами даже хорошие (я не про Мышкина даже). Обычные такие люди. Опять - я сама такая и вокруг меня люди ну примерно такие и есть в основном. Я не про конкретику, конечно, но у Достоевского ведь страстишки эти, одолевающие каждого, разнообразные. Все как в жизни. И, как обычно и бывает, каждому до чужих страстишек дела нет, потому что ну очень уж прет в _свою_ сторону, очень уж свое одолевает. И психически, как мне кажется, народ в основном более-менее нормален, там вон Мышкин больной, а остальные здоровы.
И Достоевский не делает никаких нарочитых "выводов", не занимается морализаторством, даже пока в уста героев ничего такого не вкладывает. Просто вот люди чувствует и действуют так, как чувствуют и действуют - и вот так это выглядит, и вот такое из этого получается. Он просто показывает, и все. Честное слово, лучше бы он морализаторствовал, было бы как-то менее тошно, хоть на что-то отвлечься.
И ведь я сначала не понимала, зачем все это, какого хрена автор все это мне показывает, будто это помехи какие-то. Ну давай уже, автор, переходи к описанию чего-то более значительного, пусть Мышкин куда-нибудь сбежит от них всех и пусть где-то там, не здесь, среди _других_ людей с ним происходит что-то более значительное. Ну какого черта он вообще с ними тусуется, общается, скукотища - меня это раздражало. Ведь в книге, тем более хорошей, должно быть описано обязательно что-то значительное, чтоб вот с первого взгляда было видно, какое оно важное, большое и с какой-нибудь стороны замечательное. Мышкин в "замечательное" вписывался, остальные герои как-то не очень. Потом до меня дошло, что я уже перевалила через две трети романа, а ничего не меняется, так, видно, это не напрасно так, автор так и хотел сделать. Потом до меня дошло - это все и есть "значительное".
Почитаю немного, и сама не знаю, чего хочу. То ли "остановите землю, я сойду", то ли "а сделайте меня не человеком, а кем-нибудь получше, пожалуйста".
URL записи